Я не приду никогда...
I
Я не приду никогда,
Я никогда не приду.
В бездну, где
под винным дождем
ястреб зерна клюет.
Весь труд лжив.
Суета рассыпается
в тающем брюхе.
Плавится
сила
в улыбке скупой...
Оставляя лишь камни
под солнцем.
II
Теперь ты ушла
одиноко
в пустыне бродить
и я остался один
в городской тишине,
где девушка в черном
подходит к машине,
и нехотя
ищет ключи;
Теперь когда ты ушла,
или растаяла, я
сижу и, слушая транспорта рев,
зову в эту тихую,
злобную комнату
мертвую тень –
силуэт
напоминающий Время.
Взлет и паденье! Паденье и взлет!
Словно больной
электрический сон.
В унылом краю,
где каждый
жаждет любить
ее плоть.
Они опустошат ее жизнь
как сердце актера,
вопьются ей в душу
со всех сторон, выплавляя
для меня ее образ.
Так мне и надо –
величайшему из людоедов.
О усталое будущее,
дай мне уснуть...
Пусть продолжится хворь.
Что-то забыто уже
Что-то забыто
Что-то надо забыть
Когда рождалась идея
чистоты, все уходило
бесследно
Черный Музыкант
в домике на холме
Темнокожий на связке дров
Скелет в чулане
Прости. Не имел ввиду тебя.
Старик, чья-то
дочь
Встает
и видит нас в комнате
с расстроенным пианино
и дешевой живописью
идет на работу
приходит другая жена
(Лес свечей в
Нотр-Даме)
нищие сестры с движущимися
улыбками, бархатные мешочки
и неподвижные глаза
отвлечемся на праздничную
Мозаику икон
Окна
Я пишу так, чтобы
тебя удержать
дай мне свою любовь, свой
утомленный взгляд, невостребованный
печальный
Небольшой, заброшенный
парк – где гуляли
Открытки с призывом
к безопасному бунту
и усталые стены,
что роняют граффити
в цементный песок
раскормленного пылесоса
надутый плащ
Я помню шоссе
Лето, возле тебя
Океан – брат
Шторм утихал
электрические пожары в ночи
«дождь, ночь, страдание –
последние места в вагонах»
Двигайся! Ванда,
гулящая бездомная
Женщина
Ты нам все еще нужна
Трепетание толстых
Ляжек в нашей
Летней палатке
Ну и что.
Это было так дико
Она начала совсем голой
и постепенно одевалась.
Старый обшарпанный отель
с бродягами в холле –
простыми бродягами, удовлетворенными
нищетой
Через дорогу
знаменитая бильярдная
куда приходили актеры
поиграть с местным асом,
передовые музыканты
новые поэты
и скитальцы
в традициях Дзен
от Китая до
Подземки
за 4
беззаботных рождения
Плачущего, выволокли его
из коморки полицейские,
а вещи растащили –
пластинки и все остальное,
репортеры подсчитывали
слезы и проклятия
для газетных сводок:
«Надеюсь китайские головорезы
тебя прикончат»
так и случится.
ибо мак
правит миром
Этот прекрасный, нежный
цветок
Старина Билли!
Ты помнишь
змею –
своего любовника
ласки в затоптанном
чертополохе
песок и кактусы
Я – да.
И помню
Звезды в убийственной
мгле
поцелуи между ног
покуда разум
не прояснится
Как там, Бог,
в Тысяча и одной ночи?
«Есть дворец
в ущелье
где мы с тобой
родились
Я стал одиночкой жалким
Пусти меня
в наш Сад
Грустные Тени
Каньона
мы встретились
и расстались
я с мечтою своей расстался
дай мне войти в наш Сад
Тот, кто ищет
потерянный Рай
может показаться безумцем,
не верящим
в потусторонний мир
Где друзья плывут
навстречу друг другу
каждый в своем саду»
Милая дырка расцвела
содрогнулись картонные
стены
Чудовище явилось
в зеркало
Поиздеваться над комнатой
и ее одиноким
шутом
Дай песни мне
чтоб я пел
дай изумрудные грезы
чтоб грезил
и я отдам тебе любви
цветение
Солнце
под водой сразу
стали странно-
родными
маска и ласты
негритенка из лодки
Из ноздрей заструилась
блестящая кровь
когда они всплыли
Поднялись и уверенно затрепетали
в своем мокром мире
Внизу было Царство
Империя стального песка
о да, пестрые
рыбы
– они последними
покидают
веселое море
Я ем тебя
сплевывая словесные
кости
и жемчужины
Маленькая девочка изумленно
вскрикнула когда
ее ударили
в бок
Я был там
Возле пожара в
телефонной будке
Я видел как они нападали,
слышал воинственный индейский
клич
чувствовал адреналин
священного страха
ускорение ужаса
мертвецки пьян в
блеске кровавой битвы
Нагими приходим
и изуродованными уходим –
голое тесто
для медлительных мягких
червей
Эти стихи посвящаю
тебе
Огромный, липкий, мерзко цветущий зверь
Огромное надушенное исчадие ада
Великая добрая болезнь
и летняя чума
Гигантская загаженная задница
Проклятое мудило
Лжешь, мухлюешь,
крадешь, губишь
глотаешь Безумие
Южных Ночей, потоки
алчности
умираешь навеки, в полном одиночестве
По горло в грязи
проходимец
в твоих штанах
и кто бы это мог быть?
Ты знаешь
Ты знаешь больше
чем открываешь
Гораздо больше чем выдаешь
Огромный и гадкий ангел блуда
ты был моим другом
Я говорю что ты
был не хуже любого
Скажи, что пришел
и случайно увидел
в глазах моих тень
стражника, хранившего
отжившие мысли
во Времени.
Путник у дороги
спокойно оценивал
каждый пройденный
шаг.
автор всего выше написаного - Джим Моррисон.